Volshebniki.com

Хвала Тьме.

Старость (как её именуют другие) --
Это, наверно, лучшее время в жизни.
Зверь уже умер или почти что умер.
Человек и душа остались.
Я живу среди призраков -- ярких или
туманных,
но никак не во мраке.
Буэнос -Айрес,
прежде искромсанный на предместья
до самой бескрайней равнины,
снова стал Реколетой, Ретиро,
лабиринтом вокруг площади Онсе
и немногими старыми особняками,
которые всё ещё называем Югом.
Мир мне всегда казался слишком подробным.
Демокрит из Абдер ослепил себя, чтобы
предаться
мысли;
время стало моим Демокритом.
Моя полутьма безболезненна и неспешна,
скользит по отголому спуску
и похожа на вечность.
Лица друзей размыты,
женщины -- те же, какими были когда-то,
а кафе, вероятно, совсем другие,
и на страницах книг -- ни единой буквы.
Кого-то, должно быть, пугают такие вещи,
а для меня это нежность и возвращенье.
Из всех поколений дошедших доныне текстов
я в силах прочесть немного:
только то, что читаю на память,
читая и преображая.
С Юга и Запада, Севера и Востока
дороги сбегаются, препровождая меня
к моему сокровенному центру.
Эти дороги -- отзвуки и отпечатки,
женщины и мужчины, смерти и воскресенья,
ночи и дни,
бдения и кошмары,
каждый миг прожитого тобой
и всего пережитого миром,
датский несокрушимый меч и арабский месяц,
деяния мёртвых,
счастье мгновений любви, найденные слова,
Эмерсон, снег и столько всего на свете!
Теперь их можно забыть. Я иду к моему
средоточью,
к окончательной формуле,
к зеркалу и ключу.
Скоро узнаю, кто я.

                               Х.Л. Борхес.