каждый в свою сторону
Я умею придумывать истории. Ты умеешь руками разламывать яблоко на много маленьких и ровных частей. Когда я придумываю историю, мы с тобой берем только одно яблоко и уходим на целый день, а иногда и на ночь . Ты всегда веришь моим историям. Даже родители бы поверили, но мы им не расскажем, поэтому приходится что-нибудь врать. Ты очень не любишь врать, поэтому вру я и твоим маме с бабушкой тоже, мне все верят, такой у меня талант.
Однажды я придумал, что в дальнем конце поселка живет рыжий кот, а у кота лицо, как у твоего папы. Это было через месяц после того, как твой папа умер и тебе сняли дачу, чтобы ты отдыхнул и забылся, тогда мы и стали соседями. Ты не забывал и не хотел выходить из дома, тогда я придумал кота. Ты подобрал в саду зеленое яблоко с красным подбитым боком и мы пошли. Мы сидели в засаде целый день и вечер, ты отламывал от яблока по кусочку и делил, потом кот появился. Он сразу подошел к тебе и заглянул тебе в глаза, он был весь рыжий, ты его обнял и сидел с ним долго, пока он не ушел, или пока он не исчез, я так и не заметил, куда он делся. Ты тогда встал и мы пошли домой и молчали, а когда прощались, ты сказал, что знаешь теперь, что у папы все хорошо.
Я никогда не видел твоего папу даже на фотографиях и не знаю, какое у него лицо.
Я придумывал тебе истории до самого конца лета, мы искали и находили пиратские клады, превращали воду в лимонад, песок во время и растягивали лето, и дней в нем было столько, сколько песчинок на нашем пляже, но вдруг лето кончилось . И яблоки кончились тоже, мы сами помогали их собирать и варить повидло. Тебя унес в город холодный осенний ветер, он был такой сильный, что не оставил в твоем доме никого и ничего, я даже не успел попрощаться с тобой.
На следующее лето ты опять появился с мамой и с бабушкой и я обрадовался тебе и ты радовался и мы побежали купаться на озеро, а ночью сидели у тебя на чердаке и рассказывали страшные истории. А когда надоело, ты рассказал, как жил когда-то, когда еще был маленький, в самом центре города на первом этаже и мимо твоего окна проезжали трамваи, ты сидел на подоконнике, свесив ноги вниз, и здоровался с ними, а они непременно звенели тебе в ответ, а если ты молчал, то и они проезжали молча. И тогда ты решил, что будешь водить трамвай, когда вырастешь, только не в городе, потому что возить на своем трамвае шумных пассажиров тебе совсем не хотелось, лучше на острове, и чтобы он был совсем необитаемым, чтобы там жили только трамваи и ты. Трамвай будет рано утром звать тебя звонком и ты поедешь на нем через весь остров, ведь на острове трамваев непременно должны быть рельсы везде, а как иначе?
И тогда я сказал, что необитаемые острова вовсе не обязательно в далеких морях, на нашем озере тоже есть остров. Он, конечно, кажется маленьким, не больше нашего дома, но если сидеть на нем долго в определенном месте, тебе может открыться простанство, целый большой остров в бесконечной воде, только твой. Я туда однажды попадал и в моем простанстве был слышен звон трамвая. Я никогда не видел этого трамвая, только слышал издали, теперь я понял почему – он твой и я его слышал, чтобы привести туда тебя, только об этом не догадывался, мы еще не были знакомы.
Я даже не сомневался, что ты мне поверишь, как всегда, мне верили даже учителя, когда я прогуливал, хотя мои уловки мало чем отличались от уловок остальных.
Мы почти не спали, проснулись утром, позавтракали и пошли на озеро. До острова мы доплыли быстро, было холодно, солнце подглядывало за нами из-за огромной пышной тучи, туча застилала небо и спускалась вниз, в камыши. С яблока, которое ты держал в руке, пока плыл, стекала озерная вода, горьковатая от водорослей. Ты хотел посидеть на берегу и немного обсушиться, но я повел тебя под деревья, ждать надо было там. Через час ты разломил яблоко, половину отложил, а вторую половину разделил пальцами пополам и еще пополам и мы съели по кусочку Ломать яблоко каждый может, но у тебя получались дольки, будто аккуратно разрезанные ножом. Яблоко горчило, мы отмеряли время по солнцу и по кусочкам яблока, стало темнеть, хотя до вечера казалось далеко, мы сняли с дерева и надели недосохшую одежду, она липла к телу, но это было уже все равно, потому что пошел дождь.
Дождь ливанул сразу, он стоял стеной, скрепленной раствором внезапной тьмы, берега острова скрылись, пространство со всех сторон стало плотным и в то же время бесконечным, эта плотность проходила через нас и мы были ее частью. Тут за раскатами грома мы услышали звон трамвая, услышали одновременно и так явно, что почти увидели трамвай, хотя он был далеко, а через дождь и тьму были еле видны соседние деревья.
Ты встал и пошел туда, где звенел трамвай, а я пошел за тобой, все же это наша общая история. Трамвай показался из-за дождя и остановился перед нами.
Место водителя было пусто. Мы не сразу решились сесть на водительское место, сначала сели рядом на пассажирские сидения. Мы сидели и смотели в окно, мы смотрели, как дождь и тьма уходят, растворяются, исчезают. Я смотрел, как исчезаешь ты, а ты – как исчезаю я. Пока ты исчезал, ты был похож на того рыжего кота, которого ты обнимал прошлым летом. А потом мы сели на место водителя - и ты, и я. И поехали.
Каждый в свою сторону.
отсюда
http://txt-me.livejournal.com/222876.html 
